Путевые заметки шабашника. История вторая

Магазин  «Промтовары».  На  дверях  объявление:  «Одеколон  продаётся  с  двух  часов.  По  два  флакона  в  руки».  В  девять  утра  достать  этот  парфюм  немыслимо.  Но  продавщица  говорит  напарнице:  «Галя,  отпусти.  Это  наш  художник.  Ему  от  мошки’  надо».  И  я  покупаю   у  Гали  два  флакона  «Гвоздики»  исключительно  для  внешнего  пользования.
Второй  месяц  я  живу  в  клубе  совхоза  «Новолоктинский»,  на  фасаде  которого   выполняю  мозаику.  Разгар  лета,  жара.  Донимает  мошкара.  Особенно  достаётся  вечером,  когда  с  полей  пастух  гонит  стадо,  а  за  ним  тянется  шлейф  пыли,  обильно  сдобренный  мошкарой  и  слепнями.   И   лишь  вожделенный  одеколон  «Гвоздика»  спасает  меня.  Мажу  им  лицо,  шею,  руки  и   минут  двадцать  я  недоступен.
Весь  день  в  селе  пустынно.  Редкий  пешеход  пройдёт  по  своим  неведомым  делам,  да  иногда  пропылит   мотоцикл,  поэтому  милицейский  «Уазик»   я  заметил  сразу.  Только  что  с  очередным   ведром   цемента   я  взобрался  на  строительные  леса  и  набросал  мастерком  раствор  на  стенку,  чтобы  выложить  смальтой  очередной  шедевральный  фрагмент,  как  «Уазик»  притормозил  напротив.
Косвенным  взглядом  вижу – наблюдают.  Минуты  полторы  потарахтел  и уехал.
«Уазик»  пару  дней  назад  также  демонстративно  наблюдал  за  мной.  
 Тогда  по    наивности  померещилось  мне,  что  милиции  тоже  не  чуждо  искусство,  коль  уж  остановились  и  любуются.  Но,  то  ли  помудрел  я  за  два  дня,  то  ли   звёзды  так  сошлись,  ну  а,  скорее  всего  ангел – хранитель  вразумил  меня. 
За  эти  полторы  минуты  и  даже  в  первые  секунды  я  вдруг  понял  всю   судьбоносность  сего  момента.
Не  из  деликатности  или  любви  к  искусству  милиция  не тревожит  меня.  Доблестные  стражи  порядка  поджидают,  когда  я  закончу работу,  чтобы  спросить: « А  какую  организацию  Вы  представляете,  гражданин?  Ваши  документы,  бумаги  на  материалы».
А  лицо  я – частное  и  представляю  себя, родного.  А  материалы – смальту  и  метлахскую  плитку   раздобыл  я  через  знакомого  в  монументальном  комбинате.
Так  что  судебное  дело,  гражданин!  Правда,  в  приватной  беседе  возможен  и  компромисс…
Стоп! Понесло  меня,   грешного,   в  своих  необузданных  фантазиях.
Каюсь  перед  неподкупным   советским  законодательством.

За  эти  полторы  минуты,  и,  повторюсь,  в  первые  же   секунды я  принял  судьбоносное  решение.

Вот  оно:  Сегодня  четверг.  В  предстоящий  понедельник  я  должен  сдать  работу,  получить  деньги  и уехать.  Пока  милиция   спохватится,  я  буду  уже  далеко. 

 

В  тот  же  день  я  сказал директору  совхоза,  что в  понедельник  утром   я приглашаю  комиссию  принять мозаику. «Володя» - искренне  изумился  директор – «Сегодня  утром  я  проезжал  мимо.  Как  можно  за  эти  дни  всё  закончить?» Ничего  не  делается  зря.  Не  зря  прошлым  летом  выполнил  я  два  задника  для  сцены  этого  же  клуба – две  «Берёзовые  рощи»  -  Левитана  и  Куинджи.   Оценил  тогда  директор  Штоль  оперативность  и  качество  моей  работы.  Но  разве мог  понять  этот  обрусевший  немец  и  тем  паче наша  славная  милиция,  что  мозаика  на  самом  деле  практически  готова.
Доярка  с  доильным  аппаратом  и  механизатор  с  шестерёнкой  уже  шагают  со  стены  клуба  в  светлое  будущее.  В  мозаичном  небе  стремительно  летят  мозаичные  стрижи.  И  осталось  мне  заполнить  половину  сорока   квадратных  метров,  а  именно  фон,  где  уже  не  нужно  тщательно  следовать  рисунку,  а  надо  просто  набрасывать  на  стену  раствор  и  вживлять  в него  смальту,  плитку  и  прочие  материалы,  которые  валяются под  ногами.  И  за  которыми  я  вынужден  был  совершить  несколько  вылазок  по помойкам  деревни,  очистив  сей  населённый  пункт  от  обломков  красного  кирпича,  битой  стеклотары  зелёных  и  янтарно-коричневых  оттенков  и  от  различных  пластмассовых  изделий,  которые  органично  вписались  в  плоть  моей  мозаики,  включая  большую  расчлененную  куклу  в  розовых  туфельках  и  с  голубыми  глазами.

Понедельник,  утро.  Я,   залётный  Сикейрос   из  столицы  встречаю  у  клуба  приёмную  комиссию  в  лице  директора,  парторга,  главного  экономиста  и  бухгалтера.  Надо  сказать,  что  отношения  с  каждым  из  них  у  меня  ровные  и  доброжелательные.  Комиссия  приходит  к  заключению,  что  «работа  выполнена  на  должностном  художественном  уровне,  с  оценкой  «хорошо»,  в  срок  и  подлежит  оплате,  согласно  договору».  Бегу  в  поля,  разыскивая  кассира,  завершающее   звено  в  этой  эпопее.
Уезжаю  красиво – дамам  шампанское и  коробки  конфет.  Директору   и  парторгу -  коньяк.

Давно  моей  жене  снится  родной  Улан-Удэ.
В  тот  год  исполнилась  незатейливая  её  мечта  увидеть  город  детства.    Поехали  мы  с  ней  в  Улан – Удэ  и  путь  наш  лежал  через  эти  самые  края.    Но  как  же  мне,  мужчине  при  таких  финансовых  возможностях  не  показать  моей  любимой  женщине  моё  последнее  творение.  Приезжаем  в   «Новолокти»  и   первый  человек,  которого  мы  там  встречаем  совершенно  случайно  (а  может  и  закономерно)  директор  совхоза  Штоль.
«Володя,  что  ты  тут  делаешь?» - спрашивает  он.
«Да  вот  с  женой  проездом.  Похвастаться» - отвечаю  я.
«Сейчас  же  уезжай  отсюда!  Тебя  милиция  разыскивает.  На  следующий  день,  как  мы  мозаику  приняли,  приезжали  и  спрашивали  тебя.  Будь  готов,  что  пришлют  вызов».

По  приезду  из  Улан-Удэ  навестил  я  город  Казань,  где  консультировался  у  приятеля-юриста  насчёт  своего  предполагаемого   вызова  в  Органы.  Ростислав,  потомственный  дворянин,  импозантный  интеллигентный  татарин  со  знанием  дела  дал  совет:
«Ездил  ты  в  Малаховку  за  дублёнкой  жене  и  на  рынке  набрёл  на  смальту.  Ну  и,  натурально,  тут  же  купил  её».
«Но,  Рост,  в  Малаховке  смальту  не  продают.  Всё  что  угодно,  но  не  смальту».
«А  это  уже  их  проблемы.  Пусть  доказывают» - был  ответ.
Впрочем,  поездка  в  Казань – это  уже  другая  история.

 

 

---

Владимир Парошин

---

 

 

 

  

 

 

---